Гости:
Ох хо хо хо хо! Уморил!
Дядя Воль:
Постойте, это ещё не всё, ещё дальше есть! Подходит к девочке добрый господин и даёт золотую монету и говорит: Вот тебе девочка золотая монета, отнеси её твоей бедной матери.
Гости:
Ха ха ха! Ловко он её!
Дядя Воль:
А она представьте и говорит: я прачка.
Гости:
Ха ха ха!
Дядя Воль:
А добрый господин достал из кормана рояль.
Гости:
Ха ха ха ха!
Княгиня Манька-Дунька:
Ой не могу, зубы даже заболели! Честное слово!
Хозяин:
Ну пора и по домам.
Хозяйка:
Досвидание досвидание дорогие гости!
Гости:
Досвидание досвидание. Вот уйдём и дом подожгём.
Хозяйка:
Ах ты мать честная!
Хозяин:
Вот же раз!
<1931>
-----------------
x x x
Как известно, у Безименского очень тупое рыло.
Вот однажды, Безименский стукнулся своим рылом о табурет.
После этого рыло поэта Безименского пришло в полную негодность.
<Август-сентябрь 1934> -----------------
x x x
Как только Иван Яковлевич приблизился к столу, свист прекратился. Иван Яковлевич прислушался и сделал ещё шаг. Нет, свист не повторялся. Иван Яковлевич подошёл к столу и выдвинул ящик. В ящике была только грязная вставочка, которая с гохотом покатилась и стукнулась в стенку ящика. Иван Яковлевич выдвинул другой ящик. В этом ящике ничего не было, и только на дне самого ящика лиловым, чернильным карандашом было написано: "Свиньи". Иван Яковлевич задвинул оба ящика и сел на стул.
<сер. 1930-х> -----------------
x x x
Из дыма появляется Кукурузов.
Кукурузов:
Эй люди! Несите его сюда! Тут, на этом месте произойдёт кровавая расплата. Я ждал этого мгновения без малого четыре года. Час пробил! Играйте трубы! (Вынимает платок и вытирает им вспотевший лоб.) Да, если есть загробная жизнь, то ещё вопрос: всякий ли достоин её.
<нач. 1930-х> -----------------
x x x
Миронов завернул в одеяло часы и понёс их в керосинную лавку. По дороге Миронов встретил Головлёва. Головлёв при виде Миронова спрятался за папиросную будку. "Что вы тут стоите?" -- начал приставать к нему папиросник. Чтобы отвязаться, Головлёв купил у папиросника мундштук и коробку зубного порошка. Миронов видел всё это, на чём, собственно говоря, рассказ и заканчивается.
___
Миронов бил Головлёва по морде, приговаривая: "Вот тебе порох, собачий мошенник!"
20 августа <1934> -----------------
x x x
Промокнув от дождя, Сикорский дрожал и стучался в калитку. Ему открыли спустя минут двадцать. Сикорский просился переночевать. Его пустили, но с тем условием, что он уйдёт чуть свет.
Чуть свет Сикорский ушёл. И, глядя на восходящее солнце и на траву, Сикорский чувствовал прилив новых сил.
<Август 1934> -----------------
x x x
В окно влетел маленький кузнечик. Петров стал стаканом ловить этого кузнечика. Петрова салфеткой гнала кузнечика в угол, а сын Ляпунова принёс баночку с клеем и ждал приказания Петровой.
<1933> -----------------
x x x
Трактат о красивых женщинах, лежащих на пляже под Петропавловской крепостью, сидящих на Марсовом поле и в Летнем саду и ходящих в столовую Ленкублита
писан Даниилом Протопластом.
Эпиграф из тигров: "О фы! О фе!"
Кра кра краси фаси перекоси. Предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет, предмет.
1933. Июль
-----------------
x x x
Один бывший жандарм после революции стал служить кем-то в редакции в одном из южных городов России. Обыкновенно он был угрюм и молчалив, но иногда он становился в дверях редакции, крестил свои усы и сообщал присутствующим разные интересные вещи. Так например, один раз он сказал:
-- В Америке изобрели такую машинку, что её пососёшь, и на едьбу* не тянет. Совсем не тянет.
* От слова еда (прим. автора)
<Июль 1933>
-----------------
x x x
Некоторые люди путем эфира могут постигать тайны вышеположенные, но все же в черезвычайно узком аспекте, как например
img src=img_11_26.gif
Если б вся истина укладывалась бы на линии ав, то человеку дано видеть лишь часть, не далее последней возможности (с). Возможно, путем эфира можно перенести свое восприятие в иную часть мировой истины, например d, но суждение иметь о "виденном" человек вряд ли сможет ибо знать будет лишь две части мира друг с другом не связанные: ас и d. Суждение же может быть лишь путем нароста истины от a к d. В данном же случае возможного (с) охватывая целиком пройденный путь.
по поводу нанюхивания Шурки
2 ноября <1926>
-----------------
x x x
Прием А. Белого, встречающийся в прозе -- долгождан. Я говорю о том приеме, который не врывается как сквозняк, не треплет скрытый в душе волос милого читателя. О приеме говорю я таком же естественном, как. Достаточно. Уразумение наступит в тот именно момент когда не ждет того читатель. До тех пор он правильно догадывается, но трусит. Он трусит. Об авторе думает он. Автор мог предвидеть все -- как? За этим следует слово, одно (много два) -и читатель говорит, в пыль забившись скучных метафор, длинных периодов, тупых времен -- пыль. Тут, говорит он себе, так же просто как до начала чтения,-- мысль его прояснилась. Ура скажет читатель. Потом наступает уразумение. То далёко залетает каждый звук, то останавливается прямо в упор -- неожиданно. Можно вздрогнуть. Вышел А. Белый из-под тумана, прояснился и тут же отжил.1
Выражение всего мира -- перекошенной. Ухом вместо рта. Гы над щетиной всхохрилось. Жуть пошла. И в один миг пропало недоверие. Появился тот же Невский, каким знали мы его 25 лет. Дама прошла по Невскому, опять-таки знакомая вся до корней своих. Повернулись мы и трах... нет города. Мысль одна вверх другая под ноги, крест на крест.2 Пустоты да шары, ещё трапеция видна. Жизни нет. Всё.